Суд 1-й инстанции: ФИО3 (с/у №).

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

Адрес                                                                                            28 февраля 2024 года

Суд апелляционной инстанции Октябрьского районного суда Адрес в составе судьи Кашиновой Я.Г., при секретаре судебного заседания ФИО4,

с участием старшего помощника прокурора Адрес ФИО6,

осужденного ФИО1,

защитников – адвоката ФИО5, представившего удостоверение № и ордер № от Дата, адвоката ФИО11, представившего удостоверение № и ордер № от Дата,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела № с апелляционным представлением старшего помощника прокурора Адрес ФИО6, апелляционной жалобой осужденного ФИО1, апелляционной жалобой защитника – адвоката ФИО11, в интересах осужденного ФИО1, а также дополнениями к ней, на приговор мирового судьи судебного участка № Адрес от Дата в отношении:

ФИО1, Дата г.р., уроженца Адрес, гражданина РФ, имеющего высшее образование, имеющего на иждивении трех малолетних детей, состоящего в должности главы Черниговского муниципального района Адрес, военнообязанного, проживающего по адресу: Адрес Е,

осужденного мировым судьей судебного участка №Адрес по п. «б» ч. 1 ст. 258 УК РФ, к наказанию в виде штрафа в размере 150 000 (сто пятьдесят тысяч) рублей.

Вещественные доказательства: ружье «Бенелли» (Benelli) модели «M2 Камо» (M2 Camo) 12 калибра с заводским номером ствольной коробки №, номером ствола № конфисковать в доход государства; штаны и толстовка возвратить ФИО1; куртка, жилет, шапка, пуловер, ружье МР 155 № РО912, телефон Эппл Айфон ИКС возвратить ФИО10; три дробины уничтожить; моторная лодка марки «Ямаха» возвратить ФИО42; два CD-R диска хранить в уголовном деле; медицинские карты №, 5620 возвратить в медицинские учреждения.

Наложенный на основании постановления Фрунзенского районного суда Адрес от Дата арест на автомобиль ФИО1 марки Suzuki Jimny Wide 1997 года выпуска (государственный регистрационный знак У 186 АЕ 125 рус) отменить по вступлении приговора в законную силу.

УСТАНОВИЛ:

Приговором мирового судьи судебного участка № Адрес от Дата ФИО1 осужден по п. «б» ч. 1 ст. 258 УК РФ, и ему назначено наказание в виде штрафа в размере 150 000 рублей.

Преступление совершено в период времени и при обстоятельствах, установленных судом и подробно изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

Не согласившись с вынесенным приговором, старший помощник прокурора Адрес ФИО6 подала на него апелляционное представление, не оспаривая доказанность вины осужденного, квалификацию его действия, вид и размер наказания, указала, что приговор подлежит изменению, в части разрешения судьбы вещественных доказательств. При определении судьбы вещественных доказательств в порядке ст.81 УПК РФ судом допущено неправильное применение уголовного закона, а именно: ружье «Бенелли» модели «М2 Камо» 12 калибра с заводским номером ствольной коробки М901148К16, номером ствола С1361579W16 конфисковано в доход государства.

Автор апелляционного представления ссылается на п. 22.2 постановления Пленума Верховного суда РФ от 12.03.2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств», на п. 12 ч. 1 ст. 9 ФЗ от 03.07.2016 года №226-ФЗ «О войсках национальной гвардии Российской Федерации» и указывает, что при таких обстоятельствах, решение суда в части судьбы вещественного доказательства, а именно ружья «Бенелли» модели «М2 Камо» 12 калибра с заводским номером ствольной коробки М901148К16, номером ствола C1361579W16, не может быть признано законным и обоснованным и подлежит отмене.

В описательно-мотивировочной части приговора при решении судьбы вещественных доказательств суд указал, что ружье «Бенелли» модели «М2 Камо» 12 калибра с заводским номером ствольной коробки М901148К16, номером ствола C1361579W16 подлежит конфискации с учетом п. «г» ч. 1 ст. 104 УК РФ, тогда как применению подлежит п. «г» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ.

Просит суд приговор мирового судьи судебного участка №Адрес от Дата в отношении ФИО1 в части разрешения судьбы вещественных доказательств изменить, исключить из описательно-мотивировочной части приговора при решении судьбы вещественных доказательств указание на применение п. «г» ч. 1 ст. 104 УК РФ, применить п. «г» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ. Указать о передаче ружья «Бенелли» модели «М2 Камо» 12 калибра с заводским номером ствольной коробки М901148К16, номером ствола C1361579W16 по вступлении приговора в законную силу в территориальные органы Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации для определения его дальнейшей судьбы.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО1 выражает свое несогласие с приговором суда, в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре фактическим обстоятельствам уголовного дела. Просит отменить приговор, прекратить уголовное дело по основаниям предусмотренным ч. 2 ст. 14 УК РФ.

Указывает, что наличие установленных по уголовному делу шести смягчающих обстоятельств и отсутствие отягчающих обстоятельств, существенным образом понижает степень общественной опасности преступления, вмененного ему.

Согласно приговору суда абзац 1 оборотной стороны страницы 6 приговора, специалист эксперт отдела государственного охотничьего надзора Сахно A.Л. показал, что, подсадную утку от дикой утки отличить нельзя, такая утка предназначена для привлечения селезней, поскольку только на них разрешена охота. Этих уток специально выращивают и продают, а значит, эта утка не являлась охотничьим ресурсом, и стрельба по ней не образует состав преступления, предусмотренный ст.258 УК РФ.

Исходя из приведенных доказательств, суд посчитал доказанным совершенное преступление пассажиром лодки ФИО46, который, в результате действий Ионова, ошибочно принял подсадную утку группы домашних уток, внешне похожих на диких уток, и использующихся для охоты на водоплавающую дичь за охотничий ресурс, то есть за дикую утку, находящуюся в естественной среде обитания.

Иных действий, свидетельствующих о незаконной охоте, судом не установлено.

Исходя из фактических обстоятельств дела, в том числе, отсутствия в этом месте охотничьих угодий диких уток и наступления общественно опасных последствий, суд не дал оценки малозначительности действиям ФИО1

Единственным признаком, отличающим административное правонарушение, предусмотренное ст. 8.37 КоАП РФ от преступления, за которое осужден ФИО1, является, как установил суд, использование им моторной лодки.

В уголовном деле отсутствуют доказательства, подтверждающие причинение ФИО1 ущерба охотничьим ресурсам. Суд усмотрел в его действиях формальный состав, предусмотренный п. «б» ч.1 ст. 258 УК РФ.

Согласно приговору, лодка принадлежит ФИО42. Личность посредственно применявшего лодку не установлена. Пассажир ФИО1 лодкой не управлял, а значит её и не применял.

Существенный вред обществу не установлен, поскольку ФИО7 вменена охота на домашнюю утку, которая по материалам дела повреждений не получила.

В данном случае ни один охотничий ресурс добыт не был, а значит деяние ФИО1 малозначительно, поскольку иного суд не установил, в качестве квалифицирующих признаках преступления.

Однако, при таких обстоятельствах, квалифицируя действия ФИО1 судом первой инстанции, несмотря на конкретные обстоятельства данного уголовного дела, необоснованно не был рассмотрен вопрос о возможном применении по делу в отношении ФИО1 положений ч. 2 ст. 14 УК РФ и признании деяния малозначительным.

Приведенный в приговоре, анализ обстоятельств совершенного ФИО1 деяния, попадающего под формальные признаки преступления, предусмотренного п. «б» ч. 1 ст. 258 УК РФ, относящегося к категории преступлений небольшой тяжести, материальный ущерб отсутствует, отсутствие в приговоре и в материалах уголовного дела доказательств того, что деяние причинило существенный вред, а также иные конкретные фактические обстоятельства дела не позволяют сделать вывод о том, что действия ФИО1 обладают признаками общественной опасности, дающими основания признать их преступлением.

Приведенные в совокупности обстоятельства, согласно п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ свидетельствуют об отсутствии в действиях ФИО46 состава преступления вследствие малозначительности.

Обращает внимание, что не установлено место преступления. Согласно Государственному водному реестру, на публичной кадастровой карте, карте Российской федерации. Интерактивной карте Адрес - река «Илистая-1» не существует.

Согласно л.д.1 приговора место преступления с географическим координатами 44° 22" 36" северной широты, 132° 27" 17" восточной долготы.

Согласно Постановлению о возбуждении уголовного дела от Дата: «ФИО1. . находясь в моторной лодке, двигавшейся по руслу реки «Илистая-1» в Адрес, на участке местности.. . с географическими координатами, 44° 18" 14"северной широты, 132° 31" 43" восточной долготы...». Протоколу осмотра места происшествия от Дата, место осмотра указано как С 44° 18" 4", В132° ЗГ 43", на фототаблице указаны те же координаты. В протоколе отсутствует информация, каким средством измерения прошедшим поверку установлены эти координаты.

При осмотре места происшествия, использованы технические средства, не прошедшие поверку. Объектом осмотра является участок местности моста через реку Илистая-1с координатами N44° 22" 38" северной широты Е132° 27" 15" восточной долготы.

Протоколом осмотра места происшествия от Дата, установлены.. .координаты в пределах осматриваемого участка, которые составляют: 44 градуса 22 минуты 36 секунд северной широты, 132 градуса 27 минут 17 секунд восточной долготы. Применены средства измерения не прошедшие поверку. Участвующий ФИО8 пояснил, Дата им с участием ФИО9 проводился осмотр места происшествия. ФИО8 указал в сторону дерева и кустарника произрастающих на осматриваемом участке и пояснил, что в ходе осмотра Дата ФИО9 указал на них, пояснив, что возле этого дерева и кустарника в лодке находился ФИО10, в момент производства выстрела в его сторону. Однако в протоколе осмотра места происшествия от Дата, место осмотра указано как С 44° 18" 4"", В132° 31" 43", на фототаблице указаны те же координаты, в поле не доезжая Адрес. Фотографии места происшествия в протоколе от Дата, существенным образом отличаются от фотографий в протоколе от Дата.

Таким образом из четырех вариантов места происшествия с приговором совпадает только один, ставший известным из показаний свидетеля ФИО8

В ходе осмотра места происшествия Дата, изымается гильза «Fetter 12 Rus». Согласно заключению судебно-баллистической экспертизы № эта гильза не была стреляна ни из оружия ФИО46, не из иного представленного оружия. Если предположить, что координаты места совершения преступления указанные в приговоре и не соответствующие материалам дела достоверны, стрелял по подсадной утке не ФИО46, а иной не установленный следствием человек.

Протокол осмотра телефона Ионова с копированием файла «Новая запись 18». Копирование проведено без участия специалиста, не указано время создания файла, обнаруженного на телефоне, что не позволяет утверждать, что он был создан Дата, не указаны идентификационные признаки диска, на который был скопирован файл, что не позволяет его отграничить от обрезанной записи.

В приговоре указано, что телефон Ионова был изъят, однако согласно самому протоколу осмотра, телефон не изымался, в том числе и потому, что следователем не было вынесено постановление о его выемке, в связи с чем, телефон является недопустимым доказательством, а приговор в данной части противоречит материалам дела.

Протокол осмотра диска без идентификационных признаков с пояснительной надписью «Новая запись 18», в то время как осматривается файл «Новая запись 18.т4а», то есть другой файл, чем скопированный неизвестно когда созданный с телефона Ионова.

Согласно приговору продолжительность аудиозаписи 2 часа 28 минут 36 секунд, при этом осмотрена была лишь часть записи с 01:54:00 до 02:11:09, для сокрытия факта требования ФИО10 20 000 000 рублей у ФИО1, что свидетельствует о мотиве ложных показаний.

Обращает внимание, что если на законных основаниях телефон не изымался, то и все последующие действия с его файлами не законны.

Указывает, что судом первой инстанции был причинен ущерб его Конституционным правам и свободам и право на справедливый приговор.

Принимая во внимание изложенное, просит отменить приговор мирового судьи судебного участка № Адрес от 28.11.2023г., прекратить уголовное дело в отношении ФИО1 в связи с малозначительностью.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней защитник – адвокат ФИО11, действуя в интересах осужденного ФИО1, выражает несогласие с приговором суда, в связи с несоответствием обвинительного заключения требованиям уголовно-процессуального закона, несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, существенным нарушение уголовно-процессуального закона. Полагает, что постановленный приговор подлежит отмене, возвращению уголовное дело прокурору на основании п. 1 ч. 2 ст. 237 УПК РФ.

Указывает, что предъявленное ФИО1 обвинение не соответствует фактическим обстоятельствам дела, равно как и текст, описательно-мотивировочной части приговора, что не позволяло суду первой инстанции постановить обвинительный приговор

Уголовное дело возбуждено в отношении ФИО1 незаконно и необоснованно, с нарушением ст. 140, 146 УПК РФ, при отсутствии достаточных данных о событии преступления и причастности к событию ФИО1, без получения доказательств, подтверждающих наличие обязательных признаков состава вмененного преступления.

Фабула постановления о возбуждении уголовного дела не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, а фактические обстоятельства, доводы защитника ФИО11, изложенные в прениях сторон не исследованы, судом не оценены и не опровергнуты.

В материалах уголовного дела отсутствуют объективные данные, подтверждающие факт незаконной охоты и причастность ФИО1 к преступлению, в результате чего событию дана ошибочная правовая оценка по п. «б» ч. 1 ст. 258 УК РФ.

В тексте обвинения не описан обязательный признак состава преступления, предусмотренного п. «б» ч. 1 ст. 258 УК РФ, - незаконность охоты, при том, что в материалах уголовного дела, исследованных в судебном разбирательстве в суде первой инстанции отсутствовали достаточные данные для вывода о нахождении ФИО1 на Адрес в момент выстрела в подсадную утку, однако судом данному обстоятельству оценка не дана, что повлияло на исход дела, судом полностью проигнорированы доказательства, представленные стороной защиты, включая показания рада свидетелей обвинения, допрошенных по уголовному делу.

Вопреки требованиям уголовно-процессуального закона, данные, указанные в постановлении по уголовному делу № не являются достаточными для принятия решения о возбуждении уголовного дела, предъявления обвинения ФИО1, и, как следствие, вынесения обвинительного приговора.

В материалах уголовного дела какие-либо объективные данные о том, что в указанной лодке находился именно ФИО1, а не иное лицо, содержатся исключительно в показаниях свидетеля ФИО10, который прямо заинтересован в оговоре ФИО1 с целью вымогательства у последнего денежных средств, требование о передаче которых он предъявлял в ходе встречи до возбуждения уголовного дела.

Постановление о возбуждении уголовного дела содержит указание на не установленное охотничье ружье (модель, регистрационный номер, год выпуска не указаны), то есть подозрение ФИО1 не конкретизировано на момент возбуждения уголовного дела, однако в описательно-мотивировочной части приговора указано, что выстрел ФИО1 произвел из охотничьего ружья «Бенелли» (Benelli) модели «М2 Камо» 12 калибра, при этом для вывода суда о том, что выстрел производил ФИО1 и именно из указанного оружия данных недостаточно, опровергают данные выводы следующие доказательства, имеющиеся в материалах уголовного дела, исследованные в судебном заседании показания ряда свидетелей ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО29, ФИО15, ФИО16, ФИО21, ФИО17, ФИО18 Таким образом, судом указанные доказательства оценены как недостоверные без обоснования контраргументами, опровергающими данные показания. Показания вышеуказанные свидетелей более подробно приводит в апелляционной жалобе.

Детальные мотивы, по которым суд отверг данные доказательства, признав их недостоверными, суд в приговоре не отразил, анализ показаний не сделал, не сопоставил показания с иными доказательствами, приняв во внимание иные доказательства - показания свидетелей ФИО10 и ФИО9, что свидетельствует о необоснованности приговора, односторонней, тенденциозной оценке отдельных доказательств, судом при оценке доказательств немотивированно отвергнуты доказательства, на которые ссылалась сторона защиты в ходе предварительного, судебного следствия и в прениях.

Отсутствует признак незаконности охоты. Правовое положение охотников, их права и обязанности, кроме общего законодательства, определяет Федеральный закон от 24.07.2009 № 209-ФЗ «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Указывает, что нарушения правил охоты формально приведены в постановлении органа предварительного следствия.

Ни органом предварительного следствия, ни судом отсутствию достаточных данных (доказательств), свидетельствующих о наличии признаков состава преступления, предусмотренного п. «б» ч. 1 ст. 258 УК РФ, не дана должная правовая оценка, вследствие чего в отношении ФИО1 незаконно возбуждено уголовное дело, под надуманным следователем предлогом в отсутствие достаточных данных и законных оснований.

Следователем и судом не дана правовая оценка данным доводам, основным из которых является то, что отсутствует признак незаконной охоты, ФИО1 является охотником, имеет охотничий билет, разрешение на приобретение, хранение и ношение охотничьего оружия, документы о наличии права на охоту у ФИО1 приобщены к материалам уголовного дела, однако следователь данные обстоятельства намеренно проигнорировал, суд данный довод не рассматривал.

Отсутствие надлежащего повода для возбуждения уголовного дела является нарушением п. 1 ч. 1 ст. 140 УПК РФ. В качестве повода для возбуждения уголовного дела указано сообщение о преступлении - заявление ФИО10, однако уголовное дело возбуждено по признакам преступления, предусмотренного п. «б» ч. 1 ст. 258 УК РФ - незаконная охота, что никак не связано с фактом причинения неустановленным лицом при неустановленных обстоятельствах ФИО10 телесных повреждений.

В силу п. 1 ч. 1 ст. 140 УПК РФ поводом для возбуждения уголовного дела служит сообщение о конкретном преступлении, что подразумевает регистрацию сообщения о преступлении по признакам преступления, предусмотренного п. «б» ч. 1 ст. 258 УК РФ, в то время как в качестве повода для возбуждения уголовного дела указано заявление ФИО10 о совершении главой Адрес ФИО1 незаконной охоты, зарегистрированное в КРСП отдела за № от Дата.

Уголовное дело возбуждено только по заявлению и объяснению ФИО10, поскольку в материалах доследственной проверки иные опрошенные лица опровергли все обстоятельства, сообщенные ФИО10, однако в нарушение ч. 4 ст. 7 УПК РФ органом предварительного следствия по неизвестным причинам за основу при принятии решения о возбуждении уголовного дела взяты объяснения именно ФИО10 при отсутствии каких-либо доказательств причастности ФИО1 к выстрелу в ФИО10

Таким образом, изложенные в постановлении о возбуждении уголовного дела данные не являлись достаточными, не отвечали требованиям ч. 2 ст. 140 УПК РФ, не могли служить основанием для возбуждения уголовного дела, однако судами постановление о возбуждении уголовного дела признано законным.

Кроме того, судом первой инстанции не проверено, являются ли указанные в постановлении данные достоверными, судебный контроль необоснованно сведен к формальной проверке формы постановления о возбуждении дела.

Обращает внимание на несоответствие выводов суда в приговоре фактическим обстоятельствам дела.

Необоснованным является вывод суда о том, что исследованная аудиозапись является допустимым доказательством, с данным выводом защита не согласна по подробно приведенным в дополнениях к апелляционной жалобе основаниям.

Орган предварительного следствия направил для производства лингвистической и фоноскопической судебных экспертиз компакт-диск, однако содержание аудиозаписи, осмотренной Дата и исследуемой экспертами в рамках подготовки заключения лингвистической судебной экспертизы № от Дата и фоноскопической судебной экспертизы №Ф/2022 от Дата - не сличено, идентичность аудиозаписей не проверена, то есть исследованная двумя экспертами запись по длительности и содержанию возможно не соответствует второй представленной записи.

Изъятая в ходе выемки Дата следователем 3 ОРОВД СУ СК России по Адрес у ФИО10 аудиозапись в приложении «Диктофон» - «Новая запись 18.m4а», размер 72 471 кб, на сотовом телефоне «Apple IPhone X», следователем экспертам для производства лингвистической и фоноскопической судебных экспертиз не направлялась, равно как и сам первоисточник - носитель - телефон, экспертизы не проводились, при этом о подлинности аудиозаписи нельзя сделать вывод, что не позволяет признать ее допустимой как доказательство.

Дата ФИО1 заявлено ходатайство о допросе ФИО10 об обстоятельствах производства указанной аудиозаписи, об изъятии у последнего оригинала аудиозаписи, носителя, обстоятельствах копирования аудиозаписи, а также о предоставлении возможности копирования указанной аудиозаписи за свой счет для изучения и проведения исследования специалиста по содержанию записи. Дата в удовлетворении заявленного ходатайства отказано.

Указывает, что аудиозапись как доказательство не отвечает критериям допустимости, предусмотренным ст. 88 УПК РФ, и подлежит исключению из числа доказательств по делу в связи с недопустимостью.

Дата, Дата, в судебных заседаниях при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого ФИО1 указал на данные обстоятельства, имеющие значение для дела.

Аудиозапись, представленная ФИО10 Дата в ходе осмотра места происшествия подлежит признанию недопустимым доказательством в силу следующего.

При изъятии и копировании аудиозаписи допущены нарушения ч. 3.1 ст. 182 и ч. 3.1 ст. 183 УПК РФ, поскольку при изъятии носителей электронной информации участие специалиста является обязательным. При производстве выемки и осмотре предметов от Дата специалист не участвовал.

Непоименованный в протоколе участник следственного действия - следователь-криминалист СУ СК России по Адрес ФИО19, имеющий высшее юридическое образование, не обладал специальными познаниями в области фоноскопии, копирования информации, переноса данных, в связи с чем он не является специалистом, права, обязанности и ответственность, предусмотренные ст. 57 УПК РФ ему не разъяснялись.

Оснований считать, что он в качестве специалиста принимал участие в осмотре предметов от Дата не имеется, поскольку в протоколе графа: «Специалист» отсутствует, ссылка на ст. 57 УПК РФ с разъяснением следователю-криминалисту прав специалиста отсутствует, специальными познаниями для копирования информации следователь не обладает, технического образования не имеет.

В фототаблице к протоколу факт присутствия следователей и свидетеля ФИО10 в кабинете СУ СК России по Адрес не отражен, фото процесса копирования не производилось, понятые в следственном действии участия не принимали, в протоколе каким образом производился перенос аудиозаписи на диск не отражено, фото отсутствует, фото компакт-диска также отсутствует, протокол и фототаблица фактически не соответствует требованиям ч. 4 ст. 166 УПК РФ, поскольку в протоколе не отражен ход следственного действия и то, каким образом получен результат.

При таких обстоятельствах, доказательства стороны обвинения — протоколы выемки, осмотра, аудиозапись получены с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, по смыслу ч. 1 ст. 75 УПК РФ является недопустимым доказательством.

Подлежат признанию недопустимыми доказательствами: протокол выемки от Дата, осмотра предметов - сотового телефона ФИО10 с аудиозаписью, а также скопированная при проведении осмотра на компакт-диск аудиозапись беседы ФИО10 с третьим лицом, а также постановление о признании и приобщении компакт-диска с аудиозаписью, протокола ее осмотра.

В настоящее время достоверно не установлено, получена ли запись непосредственно от первоисточника звука либо записана с иного носителя, а также стороне защиты невозможно удостовериться в отсутствии признаков монтажа в записи, которая изначально Дата выдана ФИО10 при осмотре места происшествия на компакт-диске. Вместе с тем, ФИО10 Дата в судебном заседании при допросе свидетеля показал, что осуществил копирование, монтаж записи (обрезку) и запись на цифровой компакт-диск.

Кроме того, Дата при допросе в качестве свидетеля следователь ФИО39 в судебном заседании указал, что при осмотре телефона ФИО10 он обнаружен аудиозапись в приложении «Диктофон» - «Новая запись 18.m4а», размер 72 471 кб.

Дата при осмотре в суде телефона ФИО10 в приложении «Диктофон» указанной записи не обнаружено, что зафиксировано в аудиопротоколе судебного заседания, в телефоне имелся файл, который переслан в указанный телефон и сохранен, в связи с чем, очевидно, что предъявленный ФИО10 сотовый телефон не является первоисточников информации и аудиозапись производилась на иное звукозаписывающее устройство, о котором ФИО10 не сообщил.

Согласно данным об осмотре предметов, поступивших на экспертизу эксперту ФИО20 в рамках подготовки заключения эксперта Х° 592/3-5- 54 от Дата: «На момент поступления к эксперту упаковка не была целостной», что не позволяет исключить факт исследования иной аудиозаписи, не ясно, какая запись представлена, поскольку: «Диск поступил в экспертное учреждение в бумажном конверте для дисков с прозрачным окошком, без надписей, поясняющих вложенное содержимое» (л.2 заключения).

При таких обстоятельствах, учитывая наличие 3 аудиозаписей у ФИО10, только две из которых выданы следователю, невозможно установить какая запись была представлена эксперту для исследования и невозможно исключить факт внесения изменений в указанную запись, которую до предоставления следователю также самостоятельно монтировал ФИО10, о чем сообщил суду.

Представленные и изъятые у ФИО10 аудиозаписи Дата и Дата разной длительности и качества.

Экспертиза на предмет сравнения указанных аудиозаписей не производилась, ФИО10 показал, что всего у него имеется 3 аудиозаписи, экспертным путем на предмет признаков монтажа и детального содержания файл «Новая запись 18.ш4а», размер 72 471 кб не исследовался, в нем имеются признаки монтажа, то есть данное доказательство, представленное стороной обвинения получено с нарушением требований УПК РФ, надлежащего процессуального закрепления не получило, первоисточник записи не установлен, сотовый телефон ФИО10 с аудиозаписью на экспертизу не предоставлялся, доказательство является недопустимым.

Порядок проведения следственного действия - изъятия аудиозаписи нарушен, в связи с чем она не отвечает требованиям допустимости, признаваться допустимым доказательством.

Поскольку аудиозапись разговора ФИО10 была получена и создана (путем копирования) с нарушением требований ст. 23 Конституции РФ, ч. 3.1 ст. 182 и ч. 3.1 ст. 183 УПК РФ, то есть незаконно, указанное доказательство - компакт-диск с аудиозаписью разговора не отвечает признаку допустимости доказательств, в связи с чем, подлежит признанию недопустимым доказательством и исключает возможность использования в суде в качестве доказательства по уголовному делу.

С учетом изложенного, недопустимыми судом первой инстанции подлежали признанию следующие доказательства обвинения по делу:

- протокол осмотра предметов от Дата - компакт-диска с аудиозаписью, выданной ФИО10 при осмотре места происшествия (т. 2 л.д. 20-27, т. 4 л.д. 44);

- протокол выемки сотового телефона у ФИО10 с аудиозаписью от Дата (т. 4 л.д. 22-25);

- протокол осмотра предметов от Дата - сотового телефона ФИО10 с аудиозаписью (т. 4 л.д. 26-35);

- вещественное доказательство - компакт-диск (скопированный при проведении осмотра с аудиозаписью беседы ФИО10 с третьим лицом) (т. 4 л.д. 35);

- постановление о признании и приобщении компакт-диска с аудиозаписью в качестве вещественных доказательств по уголовному делу (т. 4 л.д. 35).

С учетом изложенного выше не соответствует материалам дела вывод суда о том, что объективных данных, указывающих на то, что при копировании аудиозаписи была произведена ее частичная утрата или искажение, материалы уголовного дела не содержат (абз. 8 стр. 17).

Не соответствует требованиям закона - ст. 164.1 УПК РФ вывод суда о том, что закон не предусматривает обязательного участия специалиста в изъятии электронных носителей информации с тем, чтобы исключить возможность утраты информации или ее видоизменения (абз. 9 стр. 17).

Не отражающим ход и результаты судебного следствия является вывод суда о том, что в ходе судебного разбирательства ФИО1 не отрицал, что разговор с ФИО10 в действительности имел место и голос на аудиозаписи принадлежит ему. ФИО1 не отрицал факт беседы с ФИО10, однако не подтверждал, что голос на аудиозаписи принадлежит ему и не утверждал, что эта запись не имеет признаков монтажа.

Суд необоснованно отверг довод стороны защиты о том, что для производства фоноскопической судебной экспертизы должен был быть представлен непосредственно телефон ФИО10, поскольку запись признаков монтажа не содержит (абз. 1 стр. 18), мотивируя это содержанием вывода эксперта, сделанного по результатам подготовки заключения фоноскопической судебной экспертиза от Дата №Ф/2022 (т. 2,. Адрес- 186), поскольку при наличии возможности направить на экспертизу первоисточник информации - цифровой носитель, на который производилась запись, нецелесообразно предоставлять копию аудиозаписи, подлинный источник происхождения которой неизвестен.

Вместе с тем, суд в приговоре соглашается и констатирует, что для производства судебной экспертизы представлена не полная запись (абз. 11 стр. 18), косвенно признавая, что представлена не полная запись и не первоисточник.

Также суд указывает, что отсутствие на данной записи частей диалога, якобы не относящихся к диалогу подсудимого и ФИО10, не указывает на необоснованность выводов эксперта, тем самым признавая, что ФИО10 предоставлена следователю неполная аудиозапись (абз. 13 стр. 18).

Вывод суда о том, что на момент разговора с ФИО10 ФИО1 не владел информацией о наличии ребенка, местонахождении ФИО9, производстве последним выстрелов (абз. 1 стр. 19) не обоснован поскольку свидетель ФИО21 в суде при допросе указал, что беседовал с ФИО1, частично сообщил обстоятельства происшествия, равно как сообщил обстоятельства и свидетель ФИО22 - полицейский, принимавший участие в проверочных мероприятиях в отношении ФИО1 на базе Дата.

Не мотивированным является вывод суда о наличии многочисленных противоречий в показаниях ФИО10, суд отверг довод защиты о лживости показаний ФИО10 (абз. 2 стр. 19).

Обоснование судом факта изменения ФИО10 показаний относительно цвета лодки, расстояния до стрелявшего лица, психоэмоционального состояния после выстрела, не выдерживает критики, противоречит законам логики, поскольку ФИО10 профессиональный охотник с отличным зрением, который не мог не видеть размер, цвет лодки (абз. 7 стр. 19) с учетом дистанции, на которой лодка от него находились.

На стадии предварительного расследования следователем не проверена информация о том, что свидетель ФИО9 осуществляя охоту в 30-40 метрах от ФИО10, на противоположном берегу, при этом показания свидетелей: ФИО9, ФИО23 и ФИО45 противоречивы и не совпадают, боле того, скрывающие обстоятельства произведения ФИО9, трех выстрелов со слов ФИО9 якобы в «воздух».

Все показания свидетелей обвинения, неоднократно изменялись по ходу расследования, в части описания лодки, мотора, описания находящихся в ней людей и оружия, для явного обвинительного уклона.

Установить фактические обстоятельства и объективно разобраться в ситуации, проверить доводы защиты возможно исключительно путем производства дополнительных следственных и процессуальных действий (следственный эксперимент, проверка показаний со свидетелями ФИО24 и ФИО10, ФИО23 и ФИО45, судебные экспертизы).

Суд также немотивированно отклонил довод защиты о том, что сообщенное ФИО10 расстояние - 10-15 метров от него до стрелявшего не соответствует характеру с степени тяжести причиненных ему телесных повреждений и повреждений на его одежде (абз. 9 стр. 19).

Возможность причинения телесных повреждений ФИО10 в результате выстрела ФИО9 следственным путем не проверена, на стадии предварительного следствия в удовлетворении ходатайства защиты о производстве следственного эксперимента, проверки показаний на месте ситуационной экспертизы, необоснованно отказано.

Суд в приговоре указал, что в данной части (расстояния) оснований не доверять показаниям ФИО10 нет, при этом суд указал, что доводы о неверном расстоянии выстрела основаны на домыслах.

С данным выводом защита также не согласна, поскольку специалист ФИО25, эксперт ФИО26, свидетель ФИО27, будучи допрошенными в судебном заседании указали, что расстояние от стрелявшего до ФИО10 было намного больше 15 метров, о чем свидетельствует характер телесных повреждений, с расстояния 10-15 метров в результате выстрела с учетом характеристик дроби в патроне вероятно наступила бы смерть ФИО10, поскольку с учетом разлета дроби его тело было бы поражено дробью по всех поверхности значительно.

Вывод суда о том, что факт вымогательства ФИО10 у ФИО1 значительный суммы денежных средств не свидетельствует о наличии оснований для оговора, поскольку в названную сумму ФИО10 оценил причиненный ему вред.

Причиненный ФИО10 легкий вред здоровью не мог оцениваться на сумму 20 000 000 рублей, поскольку телесные повреждения не являются значительными и не повлекли длительной стойкой утраты трудоспособности.

Вывод суда о критической оценке показаний свидетеля ФИО9 в суде в части сообщения в своих показаниях о том, что он не видел, как стрелял именно ФИО1, не мог наблюдать ФИО10 не основан на фактах. Мотивировка суда о том, что они даны из-за боязни подсудимого, занимающего должность главы района, в котором проживет ФИО9 (абз. 8 стр. 20) - это домыслы, не основанные на фактах, поскольку ФИО9 о таких обстоятельствах не заявлял, фактов оказания на него давления со стороны ФИО1 не имелось, сведений о том, что он изменил показания под давлением ФИО1 в материалах дела также нет.

Имеют место двойные стандарты при подходе к оценке доказательств, обвинительные доказательства все допустимые и непорочные, в то время как доказательства защиты порочны в связи с тем, что способствуют снижению последствий уголовного преследования для ФИО1, однако суд не учитывает, что оправдательных показания значительно больше и в своей совокупности они свидетельствуют, что ФИО1 на месте происшествия Дата в момент выстрела не находился.

Такой избирательный подход суда без мотивировки и ссылки на материалы дела (листы), конкретные допросы свидетелей свидетельствует, во- первых, о том, что ФИО9 давал отличные друг от друга противоречивые показания на следствии и в суде, во-вторых, об обвинительном характере выводов суда на основе тенденциозности доказательств в сторону обвинения ФИО1, без объективного, всестороннего анализа доказательств в состязательном уголовном процессе.

Судом не принято во внимание обстоятельство (абз. 5 стр. 21): ФИО28, прибежав на базу ФИО1 попросил его самого себя позвать, то есть не узнал его. Данное обстоятельство позволяет сделать логический вывод о том, что ФИО9 не видел ранее в лодке и с оружием на реке Илиста ФИО1 в тот день до встречи с ним на базе, однако суд не принял данное обстоятельство во внимание, что повлияло на выводы суда и, как следствие, на вывод о подтверждении вины ФИО1, факта его присутствия на месте, показаниями свидетеля ФИО10

Желая скрыть данное обстоятельство, ФИО9 сообщил суду, что просил позвать отца ФИО29, однако фактически просил позвать сына, о чем прямо утверждают свидетели ФИО14, ФИО13, ФИО29, при этом о присутствии на базе отца - ФИО29, ФИО9 стало известно только в период следствия, ранее он с ним не был знаком, что наводит на мысль о том, что следователь уточнил показания ФИО9 во избежание прямых противоречий с показаниями большинства иных свидетелей по делу.

Вывод суда (абз. 6 стр. 21): утверждение о том, что в ФИО10 выстрелил ФИО9 опровергают показания ФИО10 и ФИО9, отрицавших указанный факт противоречит здравому смыслу, поскольку свидетель ФИО9, в случае выстрела в ФИО10 заинтересован отрицать свою причастность к выстрелу с целью ухода от уголовной ответственности, а ФИО10 и ФИО9 совместно заинтересованы в получении от ФИО1 денежных средств, способом вымогательства которых является дача недостоверных показаний, оговор ФИО1

Вывод суда о том, что ФИО1 произвел выстрел гладкоствольного ружья «Бинелли» М2 Сато противоречит иным материалам дела - обстоятельствам, отраженным в протоколе осмотра по адресу: Адрес «Д» (т. 4 л.д. 123-126), оружие было изъято позже в доме ФИО1 возможность подлога оружия исключена.

Сторона защиты многократно обращала внимание на то, что версия обвинения относительно событий о действиях ФИО1, изложенная в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительном заключении, не соответствует материалам дела и собранным доказательствам, в частности, в тексте предъявленного обвинения указано на производство ФИО1 выстрела из ружья «Бенелли» модели «М2 Сато» 12/76, однако из материалов дела следует, что данное ружье находилось в сейфе по месту регистрации (Адрес «Д») (протокол осмотра места происшествия от Дата - т. 1, л.д. 50-57) до момента изъятия сотрудниками полиции.

ФИО1 принимал участие в следственных действиях, находился совместно с сотрудниками полиции, то есть никуда не убывал, что исключает возможность подлога оружия в сейф после выстрела.

Данные противоречия в ходе предварительного следствия не устранены, являются существенными, препятствуют вынесению итогового решения по делу, влекут необходимость проведения дополнительного следствия.

Вывод суда о том, что из указанного оружия производился выстрел, подтверждается заключением эксперта №Э, что не соответствует фактическим обстоятельствам дела, поскольку оружие находилось в Дата в доме ФИО1, а не на базе при нем.

Довод защиты в данной части суд оценивает критически, что не является мотивированным. Суд указывает, что у ФИО1 имелась реальная возможность пешком вынести оружие с базы до приезда сотрудников полиции (абз. 5 стр. 22), однако суд не учитывает, что расстояние до дома ФИО1 порядка 10 км не позволяло ему отнести оружие домой и вернуться на базу к приезду сотрудников полиции, у него не хватило бы времени на такие походы, однако суд это во внимание не принимает.

Судом в приговоре отмечено, что свидетели защиты являются либо родственниками ФИО1 (ФИО30, ФИО2 В.А.), либо находятся в его служебном подчинении (ФИО13, ФИО14), либо являются его друзьями или знакомыми (Башков, Нищета, Реутский) (абз. 6 стр. 29).

Таким образом, суд при формулировании выводов демонстрирует немотивированную избирательность, избрав следующий стандарт оценки доказательств: родственники и друзья ФИО1 - заинтересованные лица, в связи с чем их показания недопустимые, а родственники и друзья ФИО10 - лица, которым следует доверять, однако причин для такой оценки доказательств суд в приговоре не приводит, что не позволяет принять вывод суда как обоснованный и мотивированный.

Кроме того, все указанные свидетели допрошены на стадии предварительного следствия, включены в список свидетелей обвинения, а не защиты.

Судом не приняты во внимание показания специалиста ФИО31, что повлияло на выводы суда, предопределило вывод суда о достоверности выводов заключения эксперта №-Э о производстве выстрела из ружья «Бенелли» после последней чистки, однако защитой в прениях сторон детально опровергнута возможность дачи такого категоричного вывода с учетом обстоятельств дела, вывод в данной части мог быть только вероятностным, а вероятностные выводы не могут быть положены в основу обвинения и приговора, поскольку приговор не может быть основан на предположениях.

Специалист ФИО31, будучи допрошенным в суде, показал, что категорично высказаться о расстоянии, с которого был произведен выстрел в свидетеля ФИО10, исходя их характера телесных повреждений и повреждений на одежде, не представляется возможным, но полагает, что оно составляло от 50 до 100 метров, разлет дроби был значительным, расстояние выстрела было больше, чем указывает ФИО10 Теоретически дробь могла рикошетировать от воды. До идеального заводского состояния зачистить ствол невозможно, так как он имеет каверны и поры, при выстреле они засоряются. В смывах из ружья «Бенелли» не было обнаружено олово, что указывает на ошибочность выводов эксперта о выстреле из него. Следы копоти и нагара на ружье при производстве экспертиз не отражены. Для нормальной чистки оружия необходимо несколько часов.

Эксперт ФИО32 в своих показаниях показания специалиста ФИО33 не опроверг, оснований им не доверять у суда не имелось по причине научной обоснованности. При этом, эксперт указал, что высказаться в данной ситуации о дистанции выстрела дробью с учетом повреждений на одежде и теле невозможно, такие методики ему неизвестны (азб. 11 стр. 22 - абз. 2 стр. 23). Эксперт ФИО34 также не опроверг показания ФИО33, доводов в их опровержение не высказал.

Таким образом, показания специалиста и экспертов-баллистов оценены судом ошибочно, оснований у суда для принятия вывода заключения экспертизы №Э о производстве выстрела из оружия после последней чистки, не имелось, принятие данного вывода повлияло на исход дела, повлияло на убеждение суда о том, что оружие изъято не почищенное, следовательно суд посчитал, что имел место выстрел Дата.

Суд немотивированно отверг показания специалиста ФИО31, поскольку факт того, что последний не принимал непосредственного участия в исследовании ружья не свидетельствует о недопустимости данным их показаний в суде, поскольку он является аттестованным судебным экспертом с большим стажем работы по специальности, обладает специальными познаниями в области баллистики, ознакомлен перед допросом с заключением экспертов ФИО34 и ФИО32 и основывает свои выводы исключительно по вопросам, относящимся к предмету ведения баллиста, научно, обосновывая каждое свое высказывание.

Доводы ФИО1 о нарушениях при изъятии штанов и толстовки судья считает несостоятельными, поскольку данные вещи подсудимый выдал сам (абз. 3-4 стр. 25). Суд мотивирует данный вывод формальной оценкой, выраженной в буквальном толковании записей следователем в протоколе осмотра места происшествия от Дата, согласно которому вещи изъяты дома, протокол подписан ФИО1 без замечаний.

Считаю, что суд необоснованно сослался на протокол осмотра места происшествия от Дата с участием ФИО1, как на допустимое доказательство в нарушение п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, согласно которому показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные обвиняемым (подсудимым) в суде, относятся к недопустимым.

По состоянию на Дата, - дату составления протокола осмотра места происшествия уголовное дело в отношении ФИО1 возбуждено не было, последний процессуального статуса по уголовному делу не имел, однако фактически в отношении ФИО1 осуществлялось уголовное преследование, что предполагало необходимость разъяснения следователем права на квалифицированную юридическую помощь, закрепленного в ч. 1 ст. 48 Конституции РФ, и как следствие, права ФИО1 на приглашение защитника.

В связи с чем, в силу п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, указанный протокол получен с нарушением права осужденного на защиту и подлежат исключению из приговора, равно как и ссылка суда в приговоре на разъяснение ФИО1 положений ст. 51 Конституции РФ, после чего ФИО1 указал, что толстовка принадлежит ему и в нее он был одет Дата, когда находился на базе, расположенной у Адрес-1.

Таким образом, суд неправомерно использовал протокол осмотра места происшествия в качестве доказательства и сослался на него при постановлении обвинительного приговора. Протокол осмотра места происшествия подлежал исключению из числа допустимых доказательств, является недопустимым доказательством.

В условиях признания протокола осмотра недопустимым доказательством вывод суда о том, что содержанием протокола опровергнут довод ФИО1, не является обоснованным какими-либо доказательствами по делу и не могут считаться мотивированным. Одновременно с этим, показания подсудимого ФИО1 подтверждаются показаниями двух других свидетелей по уголовному делу: ФИО29 и ФИО35, к которым суд также отнесся скептически, мотивируя это тем, что родители содействуют ФИО1 в избежании уголовной ответственности (абз. 4-5 стр. 25).

Сторона защиты обращает внимание суда апелляционной инстанции на то, что в ст. 56, 75 УПК РФ и иных нормах Кодекса не предусмотрена такое основание для оставления без оценки доказательства по делу, как наличие у допрошенного по уголовному делу лица личной заинтересованности в исходе дела, поскольку такая есть практически у каждого участника уголовного судопроизводства в каждом деле.

Такой избирательный подход противоречит принципу состязательности сторон в уголовном процессе, закрепленному в ч. 1 ст. 15 УПК РФ.

В рассматриваемой ситуации суд подменил собой органы уголовного преследования, дав ненадлежащую избирательную правовую оценку показаниям отдельно взятых свидетелей, отвергнув иных свидетелей.

Не основан на материалах дела и фактических обстоятельства также вывод суда о том, что ФИО1 не смог объяснить, каким образом на толстовке, принадлежащей его матери, образовались следы продуктов выстрела, что подтверждено экспертизой.

Сторона защиты и ФИО1, равно как и свидетели ФИО29, ФИО18 указали при допросах, что у последних накануне инкриминируемого события неизвестные лица спалили дом, из пожара вещи перевез к себя домой ФИО1, в толстовке ФИО29 (отец) мог ходить на охоту, толстовка была в пожаре, не ясно, стиралась ли она после пожара или нет. Данные показания указанные лица давали на протяжении предварительного следствия и при допросах в суде первой инстанции, однако суд их не оценил, не сопоставил доказательства и факты, в результате сделал ошибочный вывод.

Судом не приведено мотивов, по которым отвергнут довод ФИО1 о том, что его биологических следов на толстовке не имеется. Вместе с тем, данный факт установлен экспертным путем (абз. 8-10 стр. 25).

Вывод суда о толковании в пользу обвинения вывода эксперта в той части, что эксперт не пришел к категоричному выводу о том, что биологические следы ФИО1 отсутствуют, а указал лишь на невозможность установить принадлежность следов, обнаруженных на толстовке, противоречит презумпции невиновности.

Однако, суд в нарушение ч. 4 ст. 14 УПК РФ сделал категоричный вывод о том, что ФИО1 был одет в указанную толстовку Дата, однако не предположениях обвинительный приговор построен быть не может, данный вывод суда подлежит исключению из приговора и не может считаться основанным на фактических обстоятельствах.

Из приговора подлежит исключению ссылка на показания свидетелей Комардина, Ватули, Петращука, Шихерина в части обстоятельств инкриминируемого ФИО1 преступления в связи со следующим.

С учетом изложенных норм и разъяснений ссылки на показания сотрудников полиции подлежат исключению из числа доказательств, на основании которых суд пришел к выводу о виновности ФИО1

В абз. 6 стр. 26 суд указал, что из показаний свидетелей ФИО36 и ФИО37 на предварительном следствии следует, что ФИО10 и ФИО9 соответственно сражу же указали им, что стрелял ФИО1

При допросе в суде первой инстанции в качестве свидетелей Комардина и Ватули установлено, что следственные действия - допросы указанных свидетелей в указанные в протоколах допросов свидетелей даты, время, место фактически не проводились, права не разъяснялись (ст. 56 УПК РФ), свидетели по указанному адресу не находились, протоколы свидетели в указанные даты не читали и не подписывали, протоколы подписывали без вопросно-ответной части, то есть не допрашивались фактически, протоколы подписаны в другие неустановленные числа в помещении ОМВД России по Адрес, где протоколы предложил подписать следователь ФИО38, который дислоцируется и находился в Адрес 6, Дата, в Адрес не выезжал, как сам показал при допросе в суде Дата.

Из допроса указанных свидетелей в суде получена информация о том, что следователь ФИО39 накануне допросов задавал вопросы допрашиваемым в ходе разговора по телефону, следователь и допрашиваемый 6 и Дата по адресу: Адрес «а в помещении СО по Адрес СУ СК России по Адрес не присутствовали, протоколы составлены с существенными нарушениями требований ст. 166, 190 УПК РФ, полагаем, что показания свидетелей ФИО36 и ФИО37 как доказательства, получены с нарушениями, не отвечают признаку допустимости доказательств, в связи с чем, подлежат признанию недопустимым доказательством, что исключает возможность использования в суде в качестве доказательств по уголовному делу.

Показания свидетелей ФИО36 от Дата и ФИО37 от Дата получены с нарушением требований закона и в силу п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ подлежат признанию недопустимыми, исключению из числа доказательств по делу.

На основании изложенного, руководствуясь положениями ст. 75, 235 УПК РФ, полагаю, что следует признать представленные стороной обвинения доказательства:

- протокол допроса свидетеля ФИО37 от Дата (т. 3, л.д. 204-208);

- протокол допроса свидетеля ФИО36 от Дата (т. 3, л.д. 213-216), недопустимыми доказательствами и исключить их из списка доказательств, оцененных судом в приговоре и по делу.

Мотивировка суда о том, что допросы указанных лиц проведены в соответствии с требованиями ст. 166, 189, 190 УПК РФ, не соответствует показаниям указанных лиц в суде первой инстанции, при этом суд не вправе использовать недопустимые доказательства, недопустимы указанные доказательств не только в связи с несоблюдение норм уголовно-процессуального закона в процессе их получения. Доводы защиты при таких обстоятельствах немотивированно отвергнуты судом.

Оценивая показания свидетеля ФИО40 суд в приговоре указал, что последний подтвердил известные ему со слов ФИО10 обстоятельства получения последним огнестрельных ранений.

Вопреки данной формулировке, содержащейся в приговоре, ФИО40 в судебном заседании пояснил, что обратившийся за медицинской помощью ФИО10 сообщил лишь, что получил телесные повреждения на охоте, иные детали не сообщал.

В качестве иных доказательств, подтверждающих виновность подсудимого суд также привел - заявление ФИО10 о привлечении ФИО1 к уголовной ответственности, рапорт дежурного сотрудника полиции об обнаружении признаков преступления, протоколы осмотра места происшествия. Данные документы не являются доказательствами, поскольку не содержат объективной информации относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу, перечень которых определен в ст. 73 УПК РФ.

Судом в качестве допустимого доказательства указан протокол предъявления для опознания свидетелем ФИО28 свидетеля ФИО42, однако имеются основания для признания протокола недопустимым доказательством.

Протоколы опознания свидетелем ФИО28 лодки марки «Ямаха» и ФИО42 являются также недопустимыми доказательствами, поскольку при опознании нарушены требования уголовно-процессуального закона, предмет и лицо предъявлены для опознания свидетелю ФИО41 после того, как он их видел вне места происшествия, что он сам подтвердил совместно с ФИО22, сообщив, что лодку видел 3 раза: 1 - на месте происшествия Дата, затем - при осмотре базы и места происшествия (следовал с участковым уполномоченным полиции на место происшествия на указанной лодке) Дата, а также при опознании.

Таким образом, имелись обстоятельства, исключающие возможность проведения опознания лодки и ФИО42 свидетелем ФИО9, однако данные обстоятельства следователем не учтены и оценка им не дана, в связи с чем просим суд апелляционной инстанции дать надлежащую правовую оценку данному доказательству стороны обвинения, признать его недопустимым, как не отвечающее требованиям п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, и не принимать во внимание при вынесении итогового приговора по делу.

Вместе с тем, суд не привел объективных доводов, опровергающих доводы защиты на данный предмет, поскольку свидетель ФИО10 действительно видел свидетеля ФИО42 неоднократно, при этом обращаем внимание суда на то, что ФИО42 не является обвиняемым по делу, выстрел не производил.

Судом в приговоре (абз. 8 стр. 30) сделал вывод о том, что установлено, что Дата ФИО1 выискивал и выслеживал пернатую дичь в охотничьих угодьях на механическом транспортном средстве, однако в связи с чем сделал такой вывод - о том, что это был именно ФИО1 суд не указал.

Суд также указал, что о наличии прямого умысла на совершение преступления свидетельствует нахождение ФИО1 в охотничьих угодьях на механическом транспортном средстве и производстве с него выстрела после крика ребенка.

Речь идет о ребенке - свидетеле ФИО43, однако из показаний его самого, всех свидетелей по делу следует, что ФИО43 на базу привезли после даты совершения выстрела, что исключает возможность нахождения его в лодке, при этом он сам, будучи допрошенным, отрицал присутствие на месте, однако суд пришел к иному выводу по собственному внутреннему убеждению, не основанному на доказательствах по делу.

Нарушения, допущенные судом и повлиявшие на исход уголовного дела:

Судом отказано в удовлетворении ходатайства о проведении дополнительной баллистической и химической судебных экспертиз на предмет: установления даты выстрела, достаточности следовых количеств продуктов выстрела для вывода о том, что такой выстрел имел место в недавнем прошлом. Аналогичный отказ получен на стадии предварительного следствия. Отказы не являются законными и обоснованными, поскольку в нарушение ч. 2 ст. 14 УПК РФ доводы защиты не опровергнуты.

Судом отказано в вызове и допросе в качестве свидетелей в суде: заместителя руководителя СО по Адрес Хальченко и следователя СО по Адрес, тем самым суд лишил сторону защиты возможности выяснить, каким образом ФИО10 скопировал, смонтировал, обрезал, предоставил аудиозапись, скопирована ли представленная аудиозапись полностью, на какое устройство ФИО10 производил аудиозапись.

У Хальченко не выяснено откуда он фактически изъял толстовку матери ФИО1, как проводился осмотр, почему он не составил протокол в день изъятия вещей, введя ФИО1 в заблуждение, внес в содержание протокола данные, которые не имели место в действительности, что в дальнейшем его коллеги исказили, интерпретировав и превратив в псевдообвинительные доказательства.

Вместе с тем, генотип ФИО1 на изъятой толстовке не обнаружен, давность следов образования следов копоти или следов пороха на кофте экспертным путем не установлена, при этом свидетель ФИО18 подтвердила, что кофта ее и супруга, у ФИО1 имеется аналогичная. Показания в данной части оценены следствием и судом как защитительная версия произошедшего, однако показания свидетелей ФИО29 и ФИО18 в данной части не опровергнуты.

Неустранимые сомнения при отсутствии доказательств того, что ФИО1 Дата был на Адрес, стрелял и что следы образованы именно Дата, стороной обвинения суду не представлено, однако суд, подменив сторону обвинения, истолковал выводы эксперта тенденциозно с обвинительным уклоном.

Нарушения, повлекшие ограничение права ФИО1 на судебную защиту, гарантированного ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, допущенные судом в судебных заседаниях, свидетельствующие о непредоставлении судом ФИО1 в нарушение требований ст. 11 УПК РФ возможности объективно и всесторонне установить обстоятельства произошедшего и довести до суда свою позицию относительно не исследованных и не выясненных в итоге обстоятельств, которые могут повлиять на исход уголовного дела - итоговое решение по делу.

Суд не рассмотрел два заявленных в судебном заседании стороной защиты ходатайства о признании недопустимым доказательств стороны обвинения недопустимыми, однако в дальнейшем, в ходе процесса иное ходатайство о признании недопустимым заключения отоскопической судебной экспертизы рассмотрел. В приговоре решение по заявленным ходатайствам судом не принято, в тексте приговора процесс рассмотрения заявленных ходатайств не описан, что повлекло возможность использования стороной обвинения в доказывании недопустимых доказательств:

- протокол осмотра предметов от Дата - компакт-диска с аудиозаписью, выданной ФИО10 при осмотре места происшествия (т. 2, л.д. 20-27, т. 4 л.д. 44);

- протокол выемки сотового телефона у ФИО10 с аудиозаписью от Дата (т. 4, л.д. 22-25);

- протокол осмотра предметов от Дата - сотового телефона ФИО10 с аудиозаписью (т. 4, л.д. 26-35);

- вещественное доказательство - компакт-диск (скопированный при проведении осмотра с аудиозаписью беседы ФИО10 с третьим лицом) (т. 4, л.д. 35);

- постановление о признании и приобщении компакт-диска с аудиозаписью в качестве вещественных доказательств по уголовному делу (т. 4, л.д. 35).

- протокол допроса свидетеля ФИО37 от Дата (т. 3, л.д. 204-208);

- протокол допроса свидетеля ФИО36 от Дата (т. 3, л.д. 213-216).

Не рассмотрением ходатайств ущемило право ФИО1 на защиту, на рассмотрение заявленных по делу ходатайств в установленном уголовно-процессуальным законом порядке.

Данные нарушения не позволили стороне защиты полноценно довести до суда позицию о недопустимости ряда доказательств, что повлекло заявление ходатайства о признании доказательств недопустимыми в усеченном виде, без полноценной формулировки, однако защитником приняты все возможные меры, направленные на доведение до суда позиции о недоказанности обвинения.

Суд исключил из объема обвинения ФИО1 факт перемещения оружия после незаконной охоты (абз. 9 стр. 31), поскольку данное обстоятельство выходит за пределы объективной стороны. Однако, несмотря на то, что действительно данное обстоятельство не относится к признакам состава преступления, оно по смыслу п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ подлежит доказыванию стороной обвинения, поскольку относится к способу совершения (признаку события преступления).

Доказанным факт перемещения оружия не является, однако судом более глубокий анализ и оценка данного обстоятельства в приговоре не приведены, что повлияло на вывод суда о виновности ФИО1 и формировании предубеждения, что последний имел возможность положить оружие дома после незаконной охоты.

В связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, существенным нарушение уголовно-процессуального закона, защитник-адвокат ФИО11 полагает, что постановленный приговор подлежит отмене.

В связи с несоответствием обвинительного заключения требованиям уголовно-процессуального закона, несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, существенным нарушение уголовно-процессуального закона, полагает, что постановленный приговор подлежит отмене.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления старшего помощника прокурора Адрес ФИО6, апелляционной жалобы осужденного ФИО1, апелляционной жалобы защитника – адвоката ФИО11, в интересах осужденного ФИО1, и дополнений к ней, выслушав мнения участников судебного заседания, суд апелляционной инстанции приходит к следующему выводу.

В соответствии со ст. 389.9 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность приговора суда первой инстанции.

В соответствии со ст. 389.19 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд не связан доводами апелляционной жалобы или представления и вправе проверить производство по уголовному делу в полном объёме.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ, приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, и признается таковым, если он соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к его содержанию, процессуальной форме и порядку постановления, а также основан на правильном применении уголовного закона.

Таких нарушений норм уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства или иным путём повлияли или могли повлиять на законность постановленного по делу приговора, влекущих его пересмотр в апелляционном порядке, не установлено.

Приговор мирового судьи судебного участка № Адрес от Дата, в соответствии с которым ФИО1 осужден по п. «б» ч. 1 ст. 258 УК РФ, постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ, основан на правильном применении уголовного закона, является законным и обоснованным.

Вина осуждённого ФИО1 в содеянном при обстоятельствах, изложенных в приговоре, как и правовая оценка его действий, у судьи суда апелляционной инстанции сомнения не вызывает, поскольку, как следует из анализа и оценки, данной мировым судьёй материалам уголовного дела, предъявленное осуждённому обвинение является обоснованным и подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.

Показания свидетелей, а также иные доказательства, указанные в приговоре получены в соответствии с требованиями УПК РФ, соотносятся между собой во всех существенных обстоятельствах, дополняют друг друга. Судьёй приведены в приговоре убедительные мотивы, по которым он принял доказательства по уголовному делу в качестве допустимых и достоверных, в связи с чем у судьи апелляционной инстанции также отсутствуют основания для иной оценки доказательств по уголовному делу и показаний.

Рассмотрение уголовного дела проведено мировым судьей в соответствии с положениями глав 36 - 39 УПК РФ, определяющими общие условия судебного разбирательства и процедуру рассмотрения уголовного дела.

Обвинительный приговор соответствует требованиям ст. ст. 303, 304, 307, 308, 309 УПК РФ. В нем указаны обстоятельства, при которых ФИО1 совершил преступление, и которые в силу ст. 73 УПК РФ подлежали доказыванию по делу.

Выводы суда о виновности ФИО1 в совершении преступления при указанных в приговоре обстоятельствах, вопреки доводам жалобы осужденного и его защитника, основаны на фактических данных и подтверждаются совокупностью доказательств, собранных по делу и приведенных в приговоре: показаниями свидетелей ФИО10, ФИО9 из которых судом установлены обстоятельства незаконной охоты с применением механического транспортного средства.

Мировой судья, в соответствии с требованиями ст. ст. 87 и 88 УПК РФ, представленные доказательства проверил, сопоставив их между собой, и дал им правильную оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности. При этом суд привел в своих решениях мотивы, по которым принял одни доказательства и отверг другие.

Показания свидетелей ФИО10 и ФИО9 об обстоятельствах незаконной охоты со стороны ФИО1 с использованием механического транспортного средства (моторной лодки), судом обоснованно признаны достоверными, так как они согласуются с другими доказательствами, приведенными в приговоре: заявлением ФИО10 от Дата, рапортом должностного лица ОМВД России по Адрес, протоколом осмотра места происшествия от Дата, заявлениями Ионова от Дата, протоколом осмотра места происшествия от Дата, протоколом осмотра места происшествия от Дата, протоколом осмотра места происшествия от Дата, протоколом осмотра места происшествия от Дата, которым осмотрен участок водной поверхности, имеющий географические координаты 44°22"36" северной широты и 132°27"17" восточной долготы, протоколом осмотра места происшествия от Дата, ответом отделения лицензионно-разрешительной работы по Спасскому, Черниговскому и Адресм Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Адрес, заключением эксперта №, протоколом предъявления лица для опознания, постановлением о признании и приобщении к уголовному делу лодки в качестве вещественного доказательства, протоколом осмотра предметов, согласно которому осмотрены изъятые у ФИО10 дробины, одежда, в которой он находился в момент получения огнестрельных ранений, а также медицинские документы, протоколом осмотра толстовки и брюк изъятых у ФИО1, протоколом осмотра места происшествия, в соответствии с которым осмотрен участок реки Илистая-1 на территории Адрес на расстоянии 9500 м по направлению на запад от жилого Адрес в Адрес, протоколом осмотра предметов, согласно которому по сведениям о детализации телефонных переговоров с абонентского номера, принадлежащего ФИО1, в 07.16 и 07.38 часов Дата осуществлялись звонки Реутскому, протоколом осмотра ружья модели МР-155, принадлежащего ФИО10, и другими доказательствами, приведенными в приговоре суда.

Оснований для признания протокола осмотра предметов от Дата - компакт-диска с аудиозаписью, выданной ФИО10 при осмотре места происшествия (т. 2, л.д. 20-27, т. 4 л.д. 44); протокола выемки сотового телефона у ФИО10 с аудиозаписью от Дата (т. 4, л.д. 22-25); протокола осмотра предметов от Дата - сотового телефона ФИО10 с аудиозаписью (т. 4, л.д. 26-35); вещественное доказательство - компакт-диск (скопированный при проведении осмотра с аудиозаписью беседы ФИО10 с третьим лицом) (т.4, л.д. 35); постановления о признании и приобщении компакт-диска с аудиозаписью в качестве вещественных доказательств по уголовному делу (т. 4, л.д. 35), протокола допроса свидетеля ФИО37 от Дата (т. 3, л.д. 204-208); протокола допроса свидетеля ФИО36 от Дата (т. 3, л.д. 213-216), недопустимыми доказательствами, не имеются, так как данные доказательства, составлены в соответствии с нормами уголовного законодательства, с разъяснением участникам их процессуальных прав и обязанностей, в соответствии требованиям ст. 166, ст. 189, ст. 190, ст. 176, ст. 177, ст. 180 УПК РФ, они не содержат замечаний от участников при их составлении.

Всем исследованным доказательствам суд дал полную, всестороннюю и объективную оценку в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а всем собранным доказательствам в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела. Фактически в жалобе осужденным ставится вопрос о переоценке совокупности доказательств, которые уже получили надлежащую оценку суда первой инстанции.

Оснований не доверять показаниям свидетеля ФИО10 у суда не имелось, поскольку его показания, изобличающие ФИО1 в незаконной охоте, с применением механического транспортного средства, согласуются с показаниями свидетеля ФИО9, а также соотносятся с другими доказательствами, приведенными в приговоре, анализ совокупности которых позволил суду прийти к правильному выводу о причастности и виновности ФИО1 в незаконной охоте. Доводы стороны защиты и осужденного о неприязненных отношениях к нему со стороны ФИО10 не свидетельствуют об оговоре его со стороны данного лица. Получили оценку суда и показания свидетелей Мартёха, Ткаченко, Кириллова, Башкова, Нищеты, Реутского, ФИО29, ФИО46 чьи показания о том, что ФИО1 в период с 06 часов до 07 часов 30 минут Дата находился на базе, а не на реке на моторной лодке с оружием, признаны судом недостоверными, поскольку мировым судьей установлена попытка помочь осуждённому уклониться от ответственности за содеянное, кроме того, они противоречат совокупности иных доказательств, признанных судом достоверными.

Следует отметить, что свидетели по делу, показания которых положены в обоснование приговора, перед началом их допроса были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, и каких-либо данных о заинтересованности свидетелей в исходе данного дела у мирового судьи не имелось, они дали показания по тем событиям по делу, участниками которых они являлись, их показания в целом являются последовательными, логичными, согласуются между собой и не противоречат фактическим обстоятельствам дела. Обстоятельств, свидетельствующих об оговоре осужденного, судом не установлено.

Имеющиеся в материалах уголовного дела заключения экспертов составлены в соответствии с требованиями, предъявляемыми к ним; нарушений норм УПК РФ, влекущих признание доказательств по делу недопустимыми, судом не установлено; порядок назначения и производства судебных экспертиз соблюден, заключения судебных экспертов соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ" от Дата N 73-ФЗ, постановления Пленума Верховного Суда РФ от Дата N 28 "О судебной экспертизе по уголовным делам", в них приведены содержание и результаты исследований, выводы по поставленным перед экспертом вопросам и их обоснование.

Мировым судьей установлено, что заключения судебных экспертов являются мотивированными и сомнений не вызывают. Экспертные заключения исследованы в судебном заседании в соответствии с процессуальными нормами, отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам, в связи с чем, обоснованно положены судом в основу приговора.

Кроме того вопреки доводам осуждённого ФИО1 о том, что мировой судья не дал оценки малозначительности действиям ФИО1, установлено что при вынесении решения данный вопрос был рассмотрен и оснований считать совершенное ФИО1 деяние малозначительным, мировой судья не усмотрел ввиду того, что данное деяние, исходя из способа и иных обстоятельств его совершения, создало существенную угрозу причинения вреда интересам общества и государства в экологической сфере и представляло общественную опасность, с чем соглашается и суд апелляционной инстанции.

Доводы осужденного и стороны защиты о том, что в действиях ФИО1, отсутствует признак незаконной охоты, также были предметом проверки суда и признаны несостоятельными, так как именно на действия осужденного указывают свидетели и исследованные письменные доказательства. При этом результативность незаконной охоты не влияет в данном случае на квалификацию деяния, при принятии решения мировым судьей указано, что незаконной является любая охота, совершенная с нарушением Правил, что прямо следует из открытого перечня ее признаков, приведенного в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от Дата № «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования».

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона при исследовании и оценке доказательств, в том числе права ФИО1 на защиту и на справедливое судебное разбирательство судом не допущено. Как следует из протоколов судебных заседаний, дело рассмотрено мировым судьей с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в условиях, обеспечивающих исполнение сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон, предусмотренных положениями ст. 15 УПК РФ. Сторонам в процессе были предоставлены равные возможности и права по предоставлению доказательств. Мировой судья не ограничил прав участников процесса по исследованию и представлению доказательств. Каких-либо данных, свидетельствующих о нарушении прав участников уголовного процесса, не установлено.

Заявленные сторонами ходатайства рассмотрены мировым судьей в соответствии с требованиями ст. 271 УПК РФ, с изложением принятых решений, выводы суда надлежащим образом мотивированы, при этом отказ в удовлетворении некоторых заявленных стороной защиты ходатайств, при соблюдении процедуры их рассмотрения, не является нарушением права осужденного на защиту и не может свидетельствовать о незаконности решения, кроме того указанные в апелляционной жалобе и дополнении к ней, ходатайства о признании доказательств недопустимыми нашли свою оценку и разрешение при вынесении мировым судьей приговора.

Суд, с учетом установленных фактических обстоятельств дела, обоснованно исключил из объема предъявленного обвинения нарушение ФИО1 подпункта 72.2 Правил охоты, устанавливающего запрет на стрельбу "на шум", "на шорох", по неясно видимой цели, поскольку данное нарушение не образует состава незаконной охоты, а также причинение по неосторожности ФИО10 телесных повреждений и факт перемещения оружия после незаконной охоты и верно квалифицировал действия осужденного ФИО1 по пункту «б» части 1 статьи 258 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Оснований для оправдания ФИО1 не имеется, поскольку его причастность и виновность в совершении указанного преступления установлена судом первой инстанций. Не согласиться с данными выводами мирового судьи судья апелляционной инстанции не усматривает.

Вопреки доводам адвоката, каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона при производстве по делу, которые ставили бы под сомнение законность возбуждения, расследования дела, передачу его на стадию судопроизводства и в дальнейшем - саму процедуру судебного разбирательства, по делу не установлено.

Предусмотренные ст. 73 УПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию, в том числе время, место, способ и другие обстоятельства совершения инкриминируемого ФИО1 преступления, судом были установлены. Приговор соответствует требованиям ст. 307 - 309 УПК РФ.

При назначении ФИО1 наказания мировой судья в полной мере учёл все обстоятельства уголовного дела, характер и степень общественной опасности, обстоятельства совершенного им преступления, в том числе, данные о личности осуждённого, его возраст и состояние здоровья, влияние назначенного наказание на его исправление и условия жизни его семьи, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание ФИО1, мировой судья учёл совершение преступления впервые; наличие трех малолетних детей; исключительно положительные характеристики и наличие ряда поощрений в связи со служебной деятельностью; неудовлетворительное состояние здоровья и наличие хронического заболевания.

Обстоятельств отягчающих наказание ФИО1, мировым судьей верно не установлено.

При этом мировой судья обоснованно не усмотрел оснований для применения при назначении ФИО1 наказания требований ст. 64 УК РФ, а также не усмотрел оснований для назначения дополнительного наказания в виде лишения ФИО1 права заниматься деятельностью, связанной с охотой, с чем соглашается судья апелляционной инстанции.

Мировой судья, при назначении ФИО1 учёл требования части 1 статьи 60 УК РФ и обоснованно пришел к выводу о том, что для достижений целей, определённых в статье 43 УК РФ, ФИО1 в качестве наказания надлежит назначить штраф, определив его размер в твердой денежной сумме с учетом тяжести совершенного преступления, имущественного положения подсудимого, наличия малолетних детей, супруги на иждивении.

Таким образом, вопреки доводам осуждённого и его защитника, оснований для отмены приговора, а также для возвращения уголовного дела прокурору - не имеется.

Вместе с тем, согласно разъяснениям, содержащимся в п. 22.2 постановления Пленума Верховного суда РФ от 12.03.2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств», с учетом положений ч. 3 ст. 81 УПК РФ, п. 83 и п. 79 Правил оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства РФ от 21.07.1998 года №814 «О мерах по регулированию оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации», изъятое и приобщенное в качестве вещественных доказательств к уголовному делу оружие подлежит передаче в территориальные органы Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации, либо в органы внутренних дел Российской Федерации, которые в установленном порядке принимают решение об их уничтожении или реализации, либо использовании в надлежащем порядке.

В соответствии с п. 12 ч. 1 ст. 9 ФЗ от 03.07.2016 года №226-ФЗ «О войсках национальной гвардии Российской Федерации» войска национальной гвардии наделены полномочиями осуществлять прием, хранение и уничтожение изъятого, добровольно сданного или найденного огнестрельного, газового, холодного и иного оружия, боеприпасов, патронов к оружию, взрывных устройств, взрывчатых веществ.

В резолютивной части при определении судьбы вещественных доказательств, мировым судьей - ружье «Бенелли» модели «М2 Камо» 12 калибра с заводским номером ствольной коробки М901148К16, номером ствола С1361579W16 ошибочно конфисковано в доход государства, в то время как в соответствии с вышеуказанными положениями его следует по вступлении приговора в законную силу передать в территориальные органы Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации для определения его дальнейшей судьбы

Кроме того в описательно-мотивировочной части приговора при решении судьбы вещественных доказательств мировой судья указал, что ружье «Бенелли» модели «М2 Камо» 12 калибра с заводским номером ствольной коробки М901148К16, номером ствола C1361579W16 подлежит конфискации с учетом п. «г» ч. 1 ст. 104 УК РФ, тогда как применению подлежит п. «г» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, поскольку именно данным положением регламентирована судьба имущества подлежащего конфискации.

Установленные в приговоре мирового судьи судебного участка № Адрес от Дата в отношении ФИО1, нарушения не влияют на законность, обоснованность обжалуемого приговора и не влечёт его безусловной отмены.

Учитывая вышеизложенное, суд апелляционной инстанции считает, что при вышеуказанных обстоятельствах, апелляционное представление старшего помощника прокурора Адрес ФИО6 на приговор мирового судьи судебного участка № Адрес от Дата, следует удовлетворить, приговор мирового судьи судебного участка № Адрес от Дата в отношении ФИО1, изменить, а апелляционную жалобу осужденного ФИО1, апелляционную жалобу и дополнения к ней защитника – адвоката ФИО11, в интересах осужденного ФИО1 - оставить без удовлетворения.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ,

ПОСТАНОВИЛ:

Апелляционное представление государственного обвинителя – старшего помощника прокурора Адрес ФИО6 - удовлетворить.

Приговор мирового судьи судебного участка № Адрес от Дата в отношении ФИО1 изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора при решении судьбы вещественного доказательства - ружья «Бенелли» (Benelli) модели «M2 Камо» (M2 Camo) 12 калибра с заводским номером ствольной коробки №, номером ствола № указание на применение п. «г» ч. 1 ст. 104 УК РФ, считать верным - с учетом положений п. «г» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ.

Вещественное доказательство ружье «Бенелли» (Benelli) модели «M2 Камо» (M2 Camo) 12 калибра с заводским номером ствольной коробки №, номером ствола № по вступлении приговора в законную силу передать в территориальные органы Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации для определения его дальнейшей судьбы.

В остальном приговор мирового судьи судебного участка № Адрес от Дата в отношении ФИО1 - оставить без изменения, апелляционную жалобу осужденного ФИО1, апелляционную жалобу и дополнения к ней защитника – адвоката ФИО11, в интересах осужденного ФИО1 - оставить без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке в соответствии с главой 47.1 УПК РФ.

    Судья                                                                                                              Кашинова Я.Г.